Сама структура норм УК РФ, регламентирующих уголовную ответственность за экстремизм и совершение преступлений экстремистской направленности, предполагает необходимость использования специальных знаний. Данное обстоятельство выдвигает заключение эксперта в качестве ключевого источника информации по делам данной категории.
Заказ экспертизы в Москве
телефон +7(495)-118-31-03
Судебная экспертиза по делам экстремистской направленности
Заключение эксперта – ключевое средство доказывания по делам экстремистской направленности
Изучение судебной практики показало, что при доказывании преступлений экстремистской направленности (экстремизм) всегда производится большое количество судебных экспертиз, включая судебно-медицинскую, трасологическую, баллистическую, дактилоскопическую, судебно-техническую экспертизу документов и пр. Представляется, что перечисленные экспертизы применительно к объекту диссертационного исследования можно признать общими, поскольку они проводятся при доказывании всех преступлений. Выбор соответствующего вида экспертизы при расследовании преступлений экстремистской направленности должен производиться исходя из тех объектов, которые должны быть исследованы, и вопросов, подлежащих выяснению при проверке следственных версий.
Заказать судебную экспертизу материалов, содержащих признаки экстремизма можно по телефону 8(495)118-31-03
Как нам удалось установить, своего рода специальными в расследовании преступлений экстремистской направленности можно признать следующие виды экспертных исследований: лингвистическая, психолингвистическая, лингвокультурологическая, социогуманитарная, автороведческая и речеведческая экспертизы.
Следует обратить внимание, что данные экспертизы в обязательном порядке должны проводиться по всем преступлениям экстремистского содержания, предусмотренным ст. ст. 280, 282, 282.1, 282.2 УК РФ. Указанные виды экспертиз становятся едва ли не ключевым источником информации, позволяющей отграничить экстремизм преступный от непреступного.
Так, за экстремизм, С. был осужден по ч. 1 ст. 280 УК РФ за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности. Согласно материалам дела, С., испытывая неприязнь в отношении представителей национальностей Кавказа, Закавказья и Средней Азии, а также негроидной и монголоидной рас, нанес на листе бумаги, наклеенном на входной двери подъезда жилого дома, рукописный текст следующего содержания: “Терпенью конец – нужно черных валить! Страну очищать – мразь убивать, убивать их детей, их жен, матерей. Их дома разрушать. Убивать! Убивать! Славянский народ – Поднимайся с колен. Поднимайся и бей ради наших детей! Ради нашей земли поднимайся и стой. Защищая тылы. Чернота за спиной”.
Согласно социолингвистической и психолингвистической экспертизам, в указанном рукописном тексте содержатся публичные призывы, совершенные в открытой письменной форме, в условиях восприятия их неопределенным (широким) кругом лиц, в которых выражено осознанное стремление исполнителей через вербальные и невербальные средства передачи информации оказать руководящее, направляющее, объединяющее и активное воздействие на подсознание, сознание, волю и поведение людей, их воспринимающих, с целью сформировать у них чувство расовой и национальной ненависти и вражды, протеста, психологической и физической агрессии и побудить (склонить) их к совершению насилия, убийству и причинению различного вреда здоровью в отношении представителей национальностей Кавказа, Закавказья и Средней Азии, а также представителям негроидной и монголоидной рас <1>.
Выводы эксперта о публичности призывов С. к осуществлению экстремистской деятельности были основаны на анализе документальных и фотографических материалов (протокол осмотра места происшествия и фотографии места происшествия), из которых установлено, что текст был размещен в общественном месте на двери подъезда жилого дома, т.е. в месте, позволяющем свободно знакомиться с его содержанием неограниченному кругу лиц, и был предназначен для максимального количества людей.
Некоторые специалисты при расследовании преступлений экстремистской направленности предлагают в обязательном порядке проводить комплексную психолого-психиатрическую экспертизу <2>. Однако, по нашему мнению, данная экспертиза относится к общим. Учитывая действующий в уголовном праве принцип субъективного вменения, ее проведение в отношении обвиняемого обязательно по всем уголовным делам без исключения, поскольку ее задача заключается в определении причины поведения человека в определенной ситуации, отсутствия должной реакции или реагирования неадекватно ситуации.
По нашему мнению, данная экспертиза будет специальной только при расследовании преступлений, связанных с созданием и участием в экстремистских сообществах. Безусловно, только посредством ее производства возможно уяснить силу воздействия эмоционально окрашенной информации, исходящей от более авторитетных членов экстремистского сообщества или группы (лидера, идеолога, руководителя), степень ее влияния на мотивационную сферу личности рядового члена группы, на его сознание, формирование доминирующих мотивов, соответственно, факты, обстоятельства, детерминирующие поведение обвиняемого, для целей индивидуализации роли каждого из участников определения степени их вины, также для уяснения особенности воспитания социализации несовершеннолетнего обвиняемого, влияния на него взрослых, ближайшего окружения, иных авторитетных лиц.
Как отмечают многие правоведы, изощренность и завуалированность способов деяний, которые выражаются в публичных выступлениях, печатных и иных материалах, направленных, в частности, на возбуждение расовой, национальной или религиозной вражды, а также нетерпимости к какой-то социальной группе, существенно затрудняют установление их истинной смысловой направленности, равно как и их восприятия без оценки специалистов в области социальной психологии, лингвистики и других смежных областей.
В современной литературе представлено значительное количество научно-теоретических обобщений использования специальных психолингвистических, психологических, лингвистических и иных социогуманитарных знаний при расследовании преступлений экстремистской направленности (экстремизм). В существующих специально разработанных учеными-криминалистами методиках назначения и проведения этих экспертиз указаны предмет исследования, объекты исследования, вопросы, которые могут быть поставлены перед экспертами, специалисты, которым может быть поручено проведение конкретной экспертизы <3>. В этой связи представляется нецелесообразным в рамках нашего диссертационного исследования останавливаться на их описании. Уделим внимание более существенным вопросам с точки зрения уголовного судопроизводства и доказывания.
Анализ материалов судебной практики позволил нам выявить следующие ошибки, когда субъекты доказывания обращаются к такому средству доказывания, как экспертиза:
1) при выдвижении версии об экстремистской мотивации преступления назначаются не все возможные судебные экспертизы, направленные на исследование и процессуальное доказывание экстремизма; как правило, и следственные органы, и суды ограничиваются проведением одной экспертизы;
2) на исследование ставятся не все значимые для дела вопросы;
3) при постановке вопросов смешиваются экспертная и правовая оценки, в результате чего экспертом дается правовая интерпретация познаваемым обстоятельствам;
4) заключение экспертизы получает неправильную оценку <4>, в результате чего полученная информация теряет свое доказательственное значение, или, например, компетентное исследование материалов подменяется философскими рассуждениями;
Мы предлагаем следующие возможные варианты преодоления каждой из выявленных проблем.
Во-первых, по нашему мнению, выбор соответствующего вида экспертизы должен производиться исходя из конкретной следственной ситуации и соответствующей ей проверке версии о принадлежности преступления к одной из групп – преступление экстремистского содержания или преступление экстремистской мотивации <5>. Представляется, что ограничиваться назначением одной специальной экспертизы по делу нельзя. Все существующие экспертные исследования принадлежат к различным областям знаний и имеют различные объекты исследования. В этой связи, например, психолого-лингвистическая экспертиза может не выявить значимых для расследования преступления обстоятельств, в то время как автороведческая будет способна на это.
Во-вторых, представляется, для доказывания экстремистской мотивации особое значение имеет назначение производства экспертиз на последующем этапе расследования, когда установлены подозреваемые. Это обусловлено тем, что данные лица являются основными носителями информации о мотиве своего поведения. К тому же, как показало изучение следственной практики, зачастую следователи не изымают в качестве вещественного доказательства тетради с надписями и рисунками экстремистского содержания, ограничиваясь их описанием в протоколе осмотра. Далее на экспертизу передаются материалы уголовного дела. По нашему мнению, данную практику следует признать порочной. Это существенно затрудняет работу эксперта и делает средство доказывания малоэффективным.
В-третьих, назначая экспертизу, субъект доказывания должен помнить, что перед экспертами нельзя ставить вопросов, которые являются специальными юридическими, например, о наличии состава преступления в действиях лица, наличии вины и ее форме. Из этого правила следует однозначный вывод, что недопустим вопрос эксперту о том, усматривается ли в действиях мотив политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо мотив ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.
В преступлениях экстремистской направленности (экстремизм) мотив является обязательным конструктивным признаком субъективной стороны состава преступления. Отвечая на данный вопрос, эксперт выходит за пределы своей компетенции, в этой связи заключение судебной экспертизы будет являться недопустимым доказательством. Этой позиции придерживаются и некоторые криминалисты <6>.
В-четвертых, для осуществления результативного доказывания недостаточно просто получить экспертное заключение, его необходимо еще надлежащим образом оценить. Необходимо отметить, что оценка производится на любой стадии уголовного судопроизводства и данную оценку обязан производить любой субъект доказывания, вне зависимости от того, кто назначал экспертизу.
Мы солидарны с О.Н. Коршуновой, которая предлагает различать юридическую и научно-фактическую оценки экспертного заключения <7>. При юридической оценке производится проверка законности назначения и производства экспертизы. Так, должно быть проверено следующее:
– правильно ли составлено постановление о назначении и проведении экспертизы, а также правильно ли составлено заключение эксперта (соблюдена форма, имеются все необходимые реквизиты, подписи и даты);
– соблюдены ли права подозреваемого (обвиняемого, подсудимого) при назначении экспертизы, например, если указанные лица ходатайствовали об участии в составлении вопросов перед экспертом или выборе эксперта;
– правильно ли выбран эксперт (эксперты при комплексной или комиссионной экспертизе), т.е. имеет ли каждый эксперт соответствующую квалификацию (стаж, опыт работы по специальности);
– имеют ли эксперты право на производство конкретной экспертизы (например, не состоят ли в родстве с потерпевшим или обвиняемым, не принимали ли участие в проведении экспертизы по данному вопросу ранее);
– были ли разъяснены экспертам их права и обязанности, предупреждены ли они об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения;
– соблюдена ли законность при передаче на исследование экспертных материалов и экспериментальных образцов.
Наряду с этим должно быть уделено особое внимание возражениям, замечаниям и ходатайствам, которые были заявлены участниками процесса, имеющими право знакомиться с экспертным заключением.
При научно-фактической оценке признаков экстремизма необходимо проверить:
– достаточность отобранного экспертом материала и соответствие содержания информации в этих образцах общей направленности исследования;
– корреспондируют ли выводы в заключении с поставленными перед экспертами вопросами;
– достаточность приведенной аргументации, наглядность выводов и их соответствие исследовательской части заключения.
При обнаружении любого нарушения субъектом доказывания должен быть поставлен вопрос о назначении повторной экспертизы. Как показывает практика, несоблюдение процессуальных требований назначения экспертизы, некорректная постановка вопросов, неправильный выбор специалистов, а также его ненадлежащая оценка в процессе доказывания может привести к снижению эффективности такого источника доказывания, как экспертное заключение, либо полному его исключению как недопустимого доказательства.
При доказывании преступлений экстремистской направленности (экстремизм) всегда производится большое количество судебных экспертиз, как общих, так и специальных. Специальными в расследовании преступлений экстремистской направленности можно признать следующие виды экспертных исследований: лингвистическую, психолингвистическую, лингвокультурологическую, социогуманитарную, автороведческую и речеведческую. По делу желательно проводить несколько из указанных экспертиз, поскольку каждая из них имеет свой объект исследования.
Выбор соответствующего вида экспертизы должен производиться исходя из конкретной следственной ситуации. Также из соответствующей ей проверки версии о принадлежности преступления к одной из групп – преступлениям экстремистского содержания или преступлениям экстремистской мотивации.
При этом следует помнить, что для доказывания экстремистской мотивации особое значение имеет назначение производства экспертиз на последующем этапе расследования, когда установлены подозреваемые по делу.
И.В. ПОГОДИН